Антирок

Считаю, что говорить или писать внятно о своих музыкальных предпочтениях возможно лишь в строгом контексте отдельно взятых ситуаций, к которым имел или имеешь прямое, косвенное или какое иное отношение, и где люди – главные действующие лица – музыканты, художники, просто авторы, раскрыли (и до сих пор раскрывают) себя и свой талант с неожиданно яркой стороны. Неповторимо и убедительно. И парадоксально! Совершённое действие и реакция на него сливаются в единое целое, и нам, таким образом, открывается доступ к «уникальному». Только и всего – потерпеть и дождаться! Толпа окончательно выдохнется и скиснет, объявит, что «рок-н-ролл мёртв», и снимет, наконец, со сцены портрет своего неподражаемого мистера-твистера Алистера, прости Господи, Кроули: «ну вот, Гриша, – подытожил Юрий Мамлеев в «Шатунах», – теперь и поговорить можно». Этот момент уместно считать началом избавления от балласта чужих логических конструкций и штампов – антирок как он есть, когда «Цой жив!» – отдельно, а «рок-н-ролл мёртв» сообща, и есть чем поделиться. В таком контексте. Приведу несколько ненаглядных примеров из музыки и не только.

The Doors “First Demos” (1965)

Таллахасская жаба, – злые языки дали Моррисону такое прозвище, судя по всему, за песню “Peace Frog”, где он в очередной раз вспомнил «окровавленных индейцев своего непохожего детства» на дорогах штата Нью-Мексико. Увы и ах! Потом Джим вырос, превратился в «короля-ящерицу», научился «слетать с катушек» прям на сцене и совать микрофон в свою кожаную ширинку, обвиняя тамошних американских гопников и режимных псов, что якобы они «не дают нормально влюбляться, отчего – трагизм», и под самый занавес, кто бы сомневался, всех переубедил и улетел к Бодлеру в гости. Мне же запомнились его первые выступления, когда Джим, тихий такой и смущённый, пел, стоя спиной к залу, потому что ДИКО СУЕТИЛСЯ И СТЕСНЯЛСЯ. Послушайте эти скромные демки и сравните их с брендом под названием “Doors”, – всё сразу станет понятно. Две вещи – “End of The Night” и “Hello I Love You” – радуют своей красотой и свежестью особенно! Смешной юный Моррисон.

Johnny Cash “At Folsom Prison” (1968)

«Блеснул на солнце нож в моей руке, пижон всё понял, тут же выбросив отвёртку...». Кантри, называется. Пацанчик никогда не сидел, но жил и старался по понятиям, во всяком случае – не врал. Выступление в Фолсомской тюрьме строгого режима стало для Джонни Кэша, «человека в чёрном», точкой отсчёта для новой, на сей раз дарованной свыше, жизни – ну, там, завязал с наркотой и выпивкой, взялся за ум, женился наконец и т.д. и т.п. Незатейливую песенку “Folsom Prison Blues” по силе воздействия на сознание криминальных масс сравнить можно разве что с “Владимирским централом” Михаила покойного Круга. И они, эти системные упыри, ещё смеют нагло заявлять, что американцы, типа, другие, не такие как мы, – полная чушь, поверьте! Те же – хвост, клыки и лапы, и полная индифферентность к чужому мнению. По-русски звучит как... я, кстати, тоже перестал материться, поэтому промолчу.)) «Парнишку звали Мутный Билл, не брал на понт и не тупил...», в таком духе. Ну, вы меня поняли.

Эдуард Артемьев. Музыка к фильму Андрея Тарковского “Солярис” (1972)

Есть одна старая как мир притча про обиженного еврея. Рассказываю. У одного еврея была лошадь. Каждое утро он запрягал её в телегу и отправлялся на ферму за молоком, для себя и своих соседей. Соседи хорошо платили, и еврей был доволен: жил себе поживал, горя не знал. Ещё у него была жена и трое детей – обычная еврейская семья, в общем. Но однажды лошадь заболела. Еврей позвал ветеринара: тот пришёл, выписал микстуру, сказал, что скоро поправится, взял деньги, а наутро лошадь сдохла. Вот так. Новую купить – дорого, денег таких нет. Что делать? Еврей залез в долги, но тут стало не до лошади – заболели дети. Сперва один, потом другой, а затем и третий. Еврей позвал врача: тот приехал, чаю попил, рассказал свежий анекдот, успокоил, что «обычная простуда», выписал рецепт, взял деньги, а наутро умер сперва младший, в обед – средний, а ближе к вечеру – и старший. Ночь. Горе… Последние деньги пришлось отдать на похороны, – как теперь дальше жить? Похоронили детей, и жена стала сохнуть, день за днём теряя силы. Голод. Однажды еврей вернулся домой и нашёл её повешенной в сарае. Всё. Похоронил и запил по-чёрному, в самые холода. И так целый месяц напропалую! И вот, как-то раз, ночью, возвращаясь из кабака пьяным в стельку, он сел в сугроб и уснул. Согрелся и умер, я так понимаю...

Нет, это не конец, это промежуточный финиш! Смотрим, что было дальше.

Очнулся еврей на Страшном Суде, вокруг какие-то люди ходят туда-сюда, и светло как днём. Сообщают ему, – ты умер, скоро придёт Старший и будет разбираться с тобой, что к чему. Ожидание. Идёт «время», хехе, наконец приходит главный судья, Большой Человек. Смотрит на еврея пристально и просит рассказать «что случилось, и почему он здесь», только честно! Еврей как на духу и выложил свою историю. Всё рассказал, – и про лошадь, и про детей, и про жену, и про молоко, и про свою несчастную жизнь, – всё-всё, до последней капельки. Спрашивает, – за что так? Старший вздохнул тяжело и пожалел еврея, пообещал награду за страдания и ушёл, а еврей вдруг... проснулся у себя дома. Жена разбудила, говорит, – вставай, пора на работу, а я пойду детей в школу собирать, вставай-вставай. Он не поверил и заплакал, по-настоящему, НАВЗРЫД. А потом встал, позавтракал, запряг лошадь в телегу и поехал за молоком.

...понятно теперь, почему Банионис во время съёмок фильма ходил по павильону злой и вечно чем-то недовольный – не понял, видимо, ни хрена оттого что. В смысле сценарий. Тем не менее, «Возвращение» получилось на славу!

Гражданская оборона. “Песни в пустоту” (1986)

Бытует мнение, что за провальные или неубедительные выступления ответственность несут исключительно сами музыканты – понапивались, подрались с урлой, попали в милицию, проспали станцию, на которой выходить, просрали Ватерлоо, забыли про концерт и не приехали, – да, это почти всегда так, но в данном случае всё наоборот – облажалсь публика, причём конкретно и смачно. На записи слышно. Это беда многих квартирников, – чересчур уютная домашняя обстановка нежно убаюкивает мирного слушателя, плюс алкоголь снимает социальные барьеры, и вместо того, чтобы поддержать музыкантов – станьте, дети, в круг! – публика впадает в плейстейшен: намёки там, ухмылочки, гляделки, приватные истории и приколы. Провинциально-самовлюблённая пошлость. Отсутствие такта и понимания того, как нужно вести себя на чужих выступлениях, если ты туда пришёл пусть даже и без приглашения. В те годы Игорь ещё «просто пел», не имея представлений о том, «что поведал Заратустра», иначе повыгонял бы он всех к чёртовой матери, и вместе с «Иванычем» и Женей Филатовым записали бы вместе хороший живой полуакустический альбом, оригинал которого не пришлось бы потом уничтожать. Просто контакт со слушателем стоял у него всегда на первом месте. «Кайф или больше... хэй-ё». Если бы да кабы...

Earth (Pre-Black Sabbath) – Studio Sessions (1969)

А ведь Black Sabbath в том легендарно-демоническом виде, как мы имеем честь наблюдать сегодня, запросто могли и не состояться, не посети однажды ночью Оззика «бро в чёрном» (нет, Боже упаси! – не Джонни Кэш). Зачем, спрашивается, приходил горемычный? Ежу понятно – приоткрыл занавеску и пригласил мальчика к себе навсегда в гости. Ой, как интересно! Ну да, ребятки (Тонни Айоми и Гизер Батлер) тоже как-то сразу сообразили, что соотношение частот двух звуков может иногда составлять математический корень из «двух», а именно 1,1414, в тех особых случаях, когда между двумя нотами – три тона. Видите, как всё просто, и никакой «Книги мёртвых» не нужно. “Earth” – это музыка для унылых очкариков-интеллигентов, эстетов, ценителей прогрессив-рока, – мы же назовём нашу банду “Black Sabbath” и будем играть исключительно для НОРМАЛЬНЫХ! Впрочем, вполне возможно, что он такого и не говорил. Но, тем не менее, на этом демо ребятушки ещё «беленькие» и хорошо смотрятся). Композиция “Thomas Jam” напомнила мне вильнюсский панк-драйв самого начала девяностых, ещё при СССР. Я тогда часто бывал в Вильнюсе, проводил там большую часть своего времени, общаясь с музыкантами, рокерами, бандитами и прочей развесёлой публикой. Присутствовал на репетициях и записях тамошних команд. Жил у Сан Саныча – лидера панк-группы «16 оборотов», названной так в честь «самого вкусного пива». Однажды на репетиции у Саныча не оказалось баса, и он поступил по-советски рационально и мудро: повесил на простую акустику звукосниматель и опустил вниз струны ровно на одну октаву, а звук прогнал через усилитель низких частот, на перегрузке, разумеется. Глотнул пивка и «дал своего моторхэда»:
«Поджигатели мостов
Захлебнулись в малафье
Чёрно-белая порнуха
На казённой простыне...»
«16 оборотов»

Miles Davis – “Ascenseur Pour L`Echafaud” (1957)
(Музыка к фильму Луи Малля «Лифт на эшафот»)

Восстановление утраченного ресурса возможно исключительно за счёт активации собственных противоположностей в условиях предельно жёсткого противостояния обозначенных сторон, то есть – в состоянии конфликта с тенденцией к полномасштабной войне)). Как раз об этом фильм Луи Малля «Лифт на эшафот». Война в нём начинается с момента принесения Жульеном (персонаж №1) сакральной жертвы «во имя розы». Жульен, перед тем как нажать на спусковой крючок и выстрелить в Карала, своего патрона (персонаж №3), довольно дерзко рассуждает на тему «уважения к войне как к источнику благосостояния». Что это – холодный аристократизм или банальная потребность самоутвердиться – умертвить хозяина, чтобы завладеть его женой, ледяной красавицей Флоранс (персонаж № 2)? Но восстановление ресурса – это внутренняя проблема Флоранс и никого другого, на этом завязан сюжет фильма; Жульен же – всего лишь некачественный и слабый инструмент в её продуманных руках. И слишком уж приземлённый для ведения полномасштабной войны. Даже если предположить, что он действительно аристократ, то в таком случае уместно будет поговорить о его фамильном вырождении уже на самом последнем витке. И тут важно заметить, что Флоранс, естественно, никого из них двоих не любит – ни мужа, ни «утешителя»: в этой игре они оба – её противоположности, без видимых знаков различий. В ней нет даже ненависти к ним, лишь пустота и голод, – поэтому слово «свобода» в самом начале фильма, сказанное Жульену, звучит из её уст – по меньшей мере – непристойно и фальшиво. А хитроумный план Флоранс разработала исключительно ради подношения жертвы своему персональному Богу Войны руками любовника; цель – наполнить себя эмоциями. Расчёт был как в непальской поговорке: «Когда два крокодила дерутся, лучше их не разнимать». По сути, ей с самого начала было глубоко наплевать, кто победит в схватке – муж или любовник, неважно. Одного лишь не учла снегурочка: за соучастие в преднамеренном убийстве грозит до 20-и лет тюремного заключения без права на амнистию, но, видимо, для неё игра свеч стоила.
Теперь другое – как разделились игровые фишки между живым Жульеном и мёртвым Каралом, слушаем Майлза Дэвиса:
На стороне Карала – забытая на балконе верёвка; охранник Морис; молодая цветочница и её безбашенный бойфренд Луи; авто Жульена; миниатюрный фотоаппарат; револьвер; трупы немецких туристов из Мюнхена; спортивное купе Мерседес-300 SL; дождь и гроза; окурки в ловушке лифта; ночной патрульный на велосипеде; размашистая статья в утреннем номере газеты; обвинение Жульена в убийстве, которого он не совершал.
На стороне Жульена – слепая вера, что Флоранс любит его, и больше ничего нет.
Если любит, почему тогда план не сработал, и вместо поединка произошло избиение одного крокодила другим? И почему неизбежность гильотины стала для Жульена не наказанием, а, скорее, вознаграждением за содеянное? Об этом размышляет Майлз Дэвис, как бы намекая нам своими пассажами о той фатальной ошибке, которую совершила Флоранс, не рассчитав собственные силы, и вслед за первыми лучами солнца наступило... нет, не утро, – торжествующее фиаско. «Луч солнца золотого» только со знаком «минус». Откровения Флоранс в самой концовке фильма лишний раз доказывают, что «война – это не только ужас, но и большая трата времени...».

Северное Сияние “Праздник урожая” (1998)

Все песни на этом альбоме написаны от имени человека, дошедшего до своей «красной черты». И вот он стоит теперь и решает, что делать дальше – переступить черту или нет? Думает, взвешивает, сомневается, слушает подсказки, долго и упорно ждёт погоды у моря
и наконец... разворачивается и уходит, так и не переступив эту проклятую черту. Сработал инстинкт самосохранения, только и всего, но сам фокус в том, что решение принималось вслепую, без осознания раскрывшейся ситуации. Наугад. По принципу 50\50. Что ж, повезло... Бывает. 1998-й год, середина апреля. Мы с Беловым сидим у меня в «детской» за пультом «Электроника пм-01» и крутим ручки, испепеляя друг друга индикаторами взаимной ненависти; вращаются диски, из колонок ревут «вещи своими именами», и свисает с люстры микрофон. Запись в самом разгаре! Весь материал создавался непосредственно у меня в комнате, вплоть до ритм-секции с полной барабанной установкой. Образцово-показательный альбом, хоть и в монофоническом звучании, зато мой любимый. Чудо, что мы это сделали. Вопреки здравому смыслу.

Хулио Кортасар “Преследователь”, повесть (1959)

Бибоп – это сверхскоростной режим смены декораций в изменённом состоянии сознания – универсальное, сродни вуду, оружие, средство для раскодировки «базовой величины», с целью последующей реинтеграции, возрождения, но уже на более качественном, осознанном уровне. Смертельно опасная, но изумительная по красоте игрушка, о которой в детстве не мечтают. Тотальная импровизация с погружением в самую гущу событий. We serve black`s only! Не для белых, да. СпрОсите, – почему не? Отвечу, – причина в сенсорной задержке (скорости! скорости!) между свершившимся фактом и реакцией на него. Во время путешествия по америке на «весёлом автобусе» Кен Кизи однажды авторитетно посчитал «длину, ширину и высоту» временного отрезка на примере упавшей звезды и способности успеть загадать желание. Выяснилось: чтобы точно сфокусировать обозначенный предмет желания, реакция человека должна иметь запас торможения не более 0,3 секунды, в противном случае клиент безнадёжно ОПАЗДЫВАЕТ, причём одинаково опаздывают как штатный, ничем не примечательный клиент, так и продвинутый жук-эксплорер. Кизи провёл тестирование «проказников», и самый лучший результат – 0,3 секунды – показал Нил Кэссиди, откуда и взялась эта цифра как эталон безусловно адекватной реакции на «события, факты, комментарии». И это как раз тот самый предел, за которым открываются уже сверхчеловеческие способности – из области магии, актуального сокрытия и прочего расписного криэйторства. Джаз, называется. Негры – колдуны, наркоманы и отморозки – ДЕЛАЮТ такие вещи как звёздный дождь, разноцветный песок, лабиринт-могила, злое зерно, – это их объективный мир, в котором мы, «глупые белые люди», увы, только гости. По ту сторону TV.
Главный герой повести – Чарли Паркер, замечательный саксофонист и композитор, один из основоположников стиля бибоп в джазе. В книге он присутствует под псевдонимом «Джонни Картер». Его размышления о «другом времени» в разговоре с Бруно становятся кульминацией всего произведения: «...если бы я только мог жить, как в эти минуты или как в музыке, когда время тоже идёт по-другому... Ты понимаешь, сколько всего могло бы произойти за полторы минуты... Тогда люди, не только я, а и ты, и она, и все парни, могли бы жить сотни лет; если бы мы нашли такое «другое» время – мы могли бы прожить в тысячу раз дольше, чем живём, глядя на эти чёртовы часы, идиотски считая минуты и завтрашние дни...». Добавлю только, что Чарли Паркер умер в глубокой старости, дома, перед телевизором, на 35-м году жизни.

Czeslaw Niemen “Niemen Aerolit” (1975)

Этот альбом – история знакомства с музыкой, рассказанная от первого лица. Я её услышал по радио, году этак в 2006-м, в программе «Дорогие земляки». Воспоминаниями делился дедуля, житель деревни Старые Василишки, что у нас на гродненщине. Фамилию и имя я не запомнил, но, судя по интонациям голоса, – старик серьёзный, и поэтому доверять можно. С семьёй Выджицких (фамилия Ч. Немена) они жили по соседству до 58-го года, пока те окончательно не переехали на пмж в Польшу. В 45-м году Чеславу исполнилось 6 лет, и он, как любой в этом возрасте мальчишка, стремился получить свой первый жизненный опыт, и чтобы опыт этот стал судьбоносным, чтобы врезался в память на все времена. Так он хотел. Так он и получил. Весело и страшно. Нашёл в лесу противотанковую гранату РПГ-40, бросил её в костёр и стал ждать что будет. Случилась контузия с полной потерей слуха и шок. Чеслав кричал, себя не слыша. Прибежал в деревню. А у дедули того матушка была ведуньей, специалистом широкого профиля. Сказала, что дело поправимое, мол, ведите его ко мне и только над душой не стойте, и прекратите истерику. Всё будет хорошо. Проткнула ему, короче, барабанную перепонку вязальной спицей; вернулся слух, и раскрылся музыкальный талант. Как в сказке! Чеслав очень быстро освоил орган (отец играл при костёле), научился петь и читать ноты. Потом он изредка вспоминал, КАК ВОЗВРАЩАЮТСЯ ЗВУКИ В ТИШИНУ, и альбом «Аэролит» именно об этом.

Кстати!
«Рок-н-ролл умер» по той простой причине, что стал предсказуем. По этой же злосчастной причине остался «Цой жив!». Это их объединяет – шаблонное мышление: вступление; куплет-проигрыш; куплет-припев; соляга; куплет-припев-припев-припев; концовка; финальный септаккорд. Музыка здесь ни при чём, я сам так сочиняю, поэтому и затронул тему. Понятие «шаблон» объясняет природу (хазарский каганат?) музыкальных критиков, специалистов, профессиональных коллекционеров и других «деятелей» – не менее осведомлённых и безмерно сопричастных. Со своими артефактами и правильным общедоступным взглядом на вещи они пишут – хрестоматии, энциклопедии, воспоминания, рецензии… одно и то же. Пожелаем же всем удачи и вернёмся непосредственно к музыке. Один интересный факт: в 1966-м году сразу три группы выпустили альбомы, в названии которых присутствует слово «психоделический», это – The Blues Magoos “Psychedelic Lollipop”, The Deep “Psychedelic Moods” и The Psychedelic Sounds of the 13th Floor Elevators. И вот что смешно: именно с первой композиции на «Леденце» “We Ain`t Got Nothin` Yet” смоуконзевотеры свистнули своё знаменитое вступление, а потом вежливо промолчали.

10.06.2015. Всё к лучшему...